При чтении подглавки "Паника" из главы 5. "Индуцированный переход". Такие вот воспоминания.
Это был 2001 год. Все помнят главное событие: 11 сентября, "Торговый центр", Нью-Йорк. Вы догадываетесь, конечно, что вся страна была в ужасе. СЩА знает не слишком много примеров массовых смертей на своей территории. Самые крупные события - это война между Севером и Югом середины 19 века. И вдруг - такое. Рядом. Сегодня утром. Современным американцам это - новое.
Сентябрь 2001 и последующие два с лишним года во Флориде были временем весьма тяжелым. Меня только что оставили здесь на лечение. Для оказавшейся в незнакомом городе женщине сорока лет с симптомами тяжелейшей депрессии с элементами паранойи, даже событие мирового масштаба было... Ну так себе. Единственное, что я говорила впавшим в разные степени шока американцам вокруг меня: "Великой Отечественной войны Вы не знаете... Успокойтесь". Речь-то не обо этом.
Тогда мне приходилось наведываться в лечебный центр очень часто. Мое состояние требовало пристального ежедневного внимания. Самым изматывающим симптотом моей болезни было состояние, как его называеют психологи, "сверх-беспокойства". 24 часа в сутки все мое тело тряслось в необъяснимом страхе. Уже не вспомню, на какой из моих многочисленных безнадежных вопросов главный доктор центра рассказал эту историю. Речь шла о знакомых его друзей, живших в Нью-Йорке и работавших в одном из зданий Торгового Центра. В том, которое упало через два часа после атаки.
Люди в стодвухэтажном здании были в ужасе. Что делать, не понятно. Женщина, о которой мне рассказывали, действовала иначе. Стала очень быстро спускаться вниз по лестнице. И оказалась спасенной. Мораль, думаю, ясна. Многие, не сохранившие ясность в голове, из здания не ушли.
Следующим звеном в появлении массового психоза было обнаружение в некоторых почтовых отделениях конвертов, покрытых порошком... Я и названия-то этого не помню. Говорили, что несколько человек умерли. Интересна реакция самых близких ко мне людей в это время. Я снимала часть большого дома в городке Клервота (уродующее произношение от русских нелегальных этих мест). Хозяин дома, не работающий пятидесятилетний, молодящийся мужчина, по имени Вейн. Некогда успешная в дизайне одежды шведка Крис, уже девять лет на инвалидности, злая на весь свет и на мужчин, особенно. И самый молодой из нас, и единственный работающий, 32-х летний Майк, толстый и добродушный.
Майк, как улыбался, так и продолжал это делать. Бросив пару слов на тему происшедшего, побежал на свидание с новой подругой. Вейн, используя это, как и многое другое, для нагнетания в себе, и вокруг, нервозности, патетически говорил: "Они, мусульмане, не люди..." Ну и прочий, подходящий для ситуции бред. Поначалу я пробовала ему логически и доброжелательно возражать, пока не поняла, что это тип человека, который использует что угодно, для оправдания своих идей и действий. В течении нескольких следующих месяцев он не исполнил ни одного своего обещания, как ответственный квартиросъемщик, для улучшения условий для нас, живущих в его доме. Объяснив, что он в депрессии из-за того, что в сложившихся обстоятельствах его племянника призывают в армию. Блондинка Крис, повторяя в течении нескольких дней "Америка уже никогда не будет той же самой", кажется, улыбалась. Она никого не ругала и не осуждала в ситуации 11 сентября, а только внимательно смотрела все новости. В любом случае, для жителей нашего дома это было неплохой сплачивающей ситуацией, ибо мы больше сидели в общей комнате, чем каждый у себя.
Ну вот. Пока писала... Забыла, зачем. Ну сами придумаете причину. Ладно?
Следующим звеном в появлении массового психоза было обнаружение в некоторых почтовых отделениях конвертов, покрытых порошком... Я и названия-то этого не помню. Говорили, что несколько человек умерли. Интересна реакция самых близких ко мне людей в это время. Я снимала часть большого дома в городке Клервота (уродующее произношение от русских нелегальных этих мест). Хозяин дома, не работающий пятидесятилетний, молодящийся мужчина, по имени Вейн. Некогда успешная в дизайне одежды шведка Крис, уже девять лет на инвалидности, злая на весь свет и на мужчин, особенно. И самый молодой из нас, и единственный работающий, 32-х летний Майк, толстый и добродушный.
Майк, как улыбался, так и продолжал это делать. Бросив пару слов на тему происшедшего, побежал на свидание с новой подругой. Вейн, используя это, как и многое другое, для нагнетания в себе, и вокруг, нервозности, патетически говорил: "Они, мусульмане, не люди..." Ну и прочий, подходящий для ситуции бред. Поначалу я пробовала ему логически и доброжелательно возражать, пока не поняла, что это тип человека, который использует что угодно, для оправдания своих идей и действий. В течении нескольких следующих месяцев он не исполнил ни одного своего обещания, как ответственный квартиросъемщик, для улучшения условий для нас, живущих в его доме. Объяснив, что он в депрессии из-за того, что в сложившихся обстоятельствах его племянника призывают в армию. Блондинка Крис, повторяя в течении нескольких дней "Америка уже никогда не будет той же самой", кажется, улыбалась. Она никого не ругала и не осуждала в ситуации 11 сентября, а только внимательно смотрела все новости. В любом случае, для жителей нашего дома это было неплохой сплачивающей ситуацией, ибо мы больше сидели в общей комнате, чем каждый у себя.
Ну вот. Пока писала... Забыла, зачем. Ну сами придумаете причину. Ладно?
